Наблюдать за тем, как случайно сталкиваются две дамы, одетые в одинаковые платья, всегда неловок, а вот умышленно посмотреть подряд две версии одной пьесы в разных театрах – это, оказывается, сущее развлечение. Недавно такую возможность любопытным предоставили столичных «Сатирикон» и Театр Луны, один за другим отпремьерив шекспировским «Ричардом III». Сравнительный анализ увиденного каждый проведет для себя сам, но то, что эти постановки отличаются друг от друга, как платья одного кроя на разных фигурах, - очевидно.
Один из приемов сегодняшних постановщиков – не дать публике расслабиться, погружая ее в спектакль вдох за вдохом, а с первых секунд действия захватить ее внимание, вообще заставив позабыть, что нужно дышать. Режиссер «лунной» интерпретации Альгирдас Латенас пошел по этому пути. Занавес открывается, и под непонятные звуки на сцене начинает копошиться странная фигура то ли древней старухи, то ли бомжихи, посаженной на толстую железную цепь. Рядом, с грациозной и одновременно изломанной пластикой, мелькает красавица в балетной пачке, время от времени тоненько вскрикивая: «Ой!» Это – Фортуна (проникновенная работа А. Тереховой), которая, как известно, переменчива. Позже она ненадолго полюбит кровавого Ричарда (М. Полосухин), и тогда он ощутит себя баловнем судьбы, но вскоре Фортуна совсем по-женски его бросит… Вопреки авторскому описанию, по которому Ричард уродлив до отвращения, здесь он выглядит весьма привлекательным, лишь его колченогость акцентирована более чем оригинальным способом – диковинным «протезом наоборот». Уничтожив очередную помеху на пути к власти, будущий король отстегивает протез и бросает его в сторону, словно подчеркивая, что гораздо страшнее его нутро, а идти по трупам вполне можно и хромая. А вот герцог Бэкингем (В. Тягичев) – такой трогательный в локонах и круглых очках, и такой вроде бы искренний, - чтобы быть ближе к боссу, идентичный протез, наоборот, пристегивает себе к здоровой ноге. Наивный, он полагает, что это укрепит их мужское братство и взаимное доверие. Тщетно. Позже, мечась с стеклянной клетке, он ощутить безысходность человека, который «слишком много знал». Справиться с яркими постановочными ходами (исполнители балансируют на канате, произносят монологи, вися вниз головой, летают над сценой, болтаясь на цепи и прочее) и передать состояние своих персонажей актерам в основном удается, а вот доходчиво донести барочную причудливость шекспировского текста – увы – не всегда. Но незначительная часть публики покидает зал после первого акта совсем не потому, что не может разобраться в родственных связях и дворцовых интригах героев. Просто кондиционеры в новом здании Театра Луны работают на совесть, в то время как некоторые любят погорячее.